Вы знаете, а статья о таком явлении, как национальный кинематограф, могла получиться очень даже короткой. Например, спрошу я вас: «Кому надо украинское кино? Вот вам конкретно, гражданин, товарищ, пан, он нужен, этот самый национальный кинематограф?» В мертвецкой тишине сам отвечаю: «Так и знал: не нужен! Никому!»
Другой вариант короткой статьи на эту тему — цитата из рязановского «Гаража». Помните короткий диалог: «Чем вы занимаетесь?» — спросил герой Игоря Костолевского у героини Ольги Остроумовой. «Занимаюсь сатирой». — «Русской или иностранной?» — «Нашей». — «По XIX веку?» — «Нет, современной». — «Хм! У вас потрясающая профессия! Вы занимаетесь тем, чего нет»... Вот и с нашим кино такая же история. Оно как бы есть, а поговорить, собственно, не о чем.

Да, украинское кино как творческий акт национальной идентификации по большому счету оказалось никому не нужным. Приоритеты в обществе поменялись, причем радикально. Давайте разберемся...

Наиболее яркие события культуры (как и спорта) являются предметом кратковременной гордости нации. То есть после некоего громкого успеха она на какое-то время входит в состояние эйфории от случившегося. Пример — братья Кличко. Но это спорт, здесь все просто: индивидуальные возможности атлета + хорошая подготовка + тактика со стратегией. Кино же — процесс творческий.

Гениальная картина, которая получает положительные отзывы мировой критики, требует многих составляющих. Главные из них: хороший сюжет, то есть сценарист, гениальный режиссер, который не просто снял, как написано в гениальном сценарии, но и сказал свое оригинальное слово. Ну и актеры — наши украинские альпачины с денирами и прочими мерилстрипами. Неужели всего этого нет в Украине, стране талантов и «Межигорья»? Это риторические вопросы, согласен. Талантливые кадры у нас есть, но они либо: а) не имеют средств на реализацию собственных идей, либо: б) страна к их идеям равнодушна, либо, наконец: в) наши гении свои идеи реализовывают где-то там, за рубежом.

Кое-кто упрекнет: мол, вы, уважаемый, забыли об успехе нашего короткого метра на Каннском кинофесте–2011? Нет, никто не забыт и ничто не забыто, но, откровенно говоря, «Золотого льва» за короткометражку «Кросс» Марины Вроды таким уж прямо громким успехом не назовешь. Это успех частный, и даже персональный — такой себе Вродин успех.

Но вернемся к украинскому кино. Оно, столь не нужное нам сегодня, имеет великую историю. Именно поэтому мы до сих пор продолжаем говорить об этом искусстве как о предмете некой национальной самоидентификации. Александр Петрович Довженко. О нем говорят потому, что он поднял планку не только украинского, но и мирового киноискусства до невероятных высот. 69-минутный фильм «Земля» занимает девятое место среди 12 лучших лент всемирной истории кино! А беда наша с вами в том, что профессура американского института кинематографии и специальная творческая комиссия Брюсселя, да и простые граждане Европы и Америки смотрят Довженко с Эйзенштейном, а мы — нет. Вот вы когда последний раз видели гениальные кадры «Земли»? Вот то-то и оно — мертвецкая тишина в ответе пока торжествует. А в том же Нью-Йорке есть не один и не два, а десятки кинотеатров, демонстрирующих классику мирового кинематографа. Ньюйоркцы ее уважают и искренне стремятся понять гениальность мастеров немого кино, а нам, извините, это все до лампочки, в лучшем случае. Нам «Смурфиков» подавай. И поп-корну к ним.

1940–1950-е годы — в украинском кино затишье. Оно, как все национальное, подавлено Сталиным. Зато 1960–1970-е — расцвет и небывалый творческий подъем! Есть в учебниках по истории мирового кинематографа отдельная глава, которая называется «Украинское поэтическое кино». Параджанов, Осыка, Ильенко, Савченко, Мыколайчук. Что вам (нам) говорят эти фамилии? А ведь каждая из них — тот же атрибут гордости и элемент творческой национальной самоидентификации! Да, соглашусь со многими, «Криницю для спраглих» Ильенко смотреть тяжеловато. Хотя вот в Сан-Франциско в 1988 году вокруг этого фильма возникла громкая дискуссия. Удивлены были отягощенные «Оскарами» американские киношники уникальным, поэтическим видеорядом этой картины. Стоя аплодировали, удивлялись и переспрашивали друг друга: «Кто режиссер, откуда гений?» — «Украина». — «Да? А где это?» — «СССР, знаете?» — «А-а-а-а» и так далее.

Позже заставляли о себе говорить и вызывали у нас короткие вспышки гордости Криштофович, Муратова, Черкасский, Дахно... С их работами мы знакомы хорошо, но вопрос: «А как сейчас?» — остается без ответа. Российские деньги, не зная границ, текут к нам потоком. На эти деньги их продюсеры нанимают нашу технику вместе с нашими творческими кадрами и творят СВОЕ кино о нас. Как, например, сейчас в Василькове снимается фильм о знаменитом «матче смерти». А наш патриотизм спит, периодически похрапывая. Никто не выйдет и не скажет: «Да вы что, ребята!? Это же наша история, наша боль и трагедия... Это наш подвиг! И кино о нем будем снимать мы, а не кто-то там»... Никто не возмутится: ни режиссер-гражданин, ни президент-гражданин, ни просто гражданин. Но мы не остались в стороне! Украинским актерам, начинающим и с опытом, предлагают в этом фильме исполнить роль трупов. Кто-то кричит: «Мотор!» — а наши актеры лежат себе на прогретом августовским солнышком песочке и изображают не столько свою роль, сколько роль украинского кино в современном мировом кинопроцессе.
Слышу, раздаются обвинения в пессимизме. Краски сгущены, перспективы не названы. На мой взгляд, лучше объективный пессимизм, чем высосанный из пальца оптимизм. Зачем себя обманывать? Современного украинского кино нет, а есть какие-то наигранные потуги на фоне множества дешевых голливудских проектов, переведенных на «державну мову» и собирающих кассу в наших кинотеатрах. Так было и так будет, пока что-то не изменится в нас самих.

Кстати, в прокате стартует «Пункт назначения 5», сходите посмотрите. Мало не покажется.